| Статистика |
Онлайн всего: 1 Гостей: 1 Пользователей: 0 |
|
Главная » 2010 » Июнь » 23 » Tanuki-Tone -
|
Надев светло-зеленую пижаму, а сверху клетчатый халат, Керкленд выходит из комнаты; перед дверью Канады делает глубокий вдох и медленно выдыхает, стараясь не сжимать зубы.- Останься, - в голосе Канады настойчивость, - переночуешь у меня, зачем тебе ехать в отель?
Уильямс снимает очки, и от этого его лицо становится более взрослым и серьезным, хотя у Америки всегда наоборот. Они играют в гляделки, так что Артуру даже кажется, что он слышит, как два камня трутся друг о друга, хотя… это Канада каменный-то? Смешно даже. Губы Англии вздрагивают, он бы ухмыльнулся, но приличия не позволяют; еще секунда, и Мэтью отводит взгляд.
- Ну, пожалуйста… Артур.
Англия вздыхает достаточно громко, чтобы Уильямс услышал и понял бы правильно, а именно – да, приличия не позволяют мне злоупотреблять твоим гостеприимством, но так и быть, я останусь. Хотя бегать от сложностей в общении совершенно не в стиле в бывшем великой империи.
- К тому же ты ненавидишь, когда курят, а вдруг тебя поселят рядом с курильщиками?
- В отеле и на прилегающей территории это запрещено. К тому же, я даже взял это, - между пальцев Артур, как у фокусника появляется карточка American Express, - на всякий случай…
Однако Канада выглядит таким непреклонным, что Артур начинает смеяться и напряжение, которое гудело в воздухе, разбивается об этот тихий смех.
- У меня была небольшая перепланировка, так что, я покажу тебе твою комнату.
Мэтью бросает полотенце возле мойки и направляется вглубь дома. Прежде, чем последовать за ним, Керкленд аккуратно развешивает мокрое полотенце на стуле и прикасается рукой к краю мойки; Канада так за нее цеплялся, не холодно было? А сзади Альфред… О, черт! Англия закусывает губу и следует за Канадой – не стоило вспоминать про тот эпизод. Однако чем больше он старается не думать, тем больше мысли вращаются вокруг траха Альфреда и Мэтью. Хотя, что тут удивительного – нужно же «его» мальчикам, как-то напряжение снимать.
- Я пару дней назад тут все убрал, даже постель новая, - Мэтью расправил покрывало на кровати с преувеличенной тщательность и направился к дверям. – Если что-то понадобится, скажешь… Спокойной ночи.
Когда дверь захлопывается, Артур вздрагивает и дотрагивается пальцами узла галстука, наконец-то он сможет снять эту удавку с шеи и принять душ. Когда теплая вода касается кожи, Керкленд стонет от наслаждения – кажется, все его напряжение вязкой черной массой стекает от затылка по позвоночнику, вдоль бедер и поглощается черной дырой сливного отверстия. Англия прижимается щекой к плитке и водит по стене рукой – поговорить нужно с Мэтти, а то эта его тирада камнем на душе будет висеть. Англия всегда был эгоистом, ему нужно, чтобы было ему хорошо, удобно, черт, свой душевный комфорт он ставит превыше всего, но так удобно обманываться, прикрываться заботой. Врать себе. Ха-ха, мистер Керкленд, века проходят, а в сердцевине ты все такой же отвратительный тип.
В чемодане, с сумкой он не ездит из принципа, к тому же вещи будут мяться, у Артура недочитанная книга, но она может подождать. Надев светло-зеленую пижаму, а сверху клетчатый халат, Керкленд выходит из комнаты; перед дверью Канады делает глубокий вдох и медленно выдыхает, стараясь не сжимать зубы. Громко выдыхает.
Ручка опускается, и Англии хочется убежать, как будто он мальчишка, который ворует сливы в чужом саду.
- Не спится, да? – Мэтью понимающе и смущенно улыбается.
- Да, - коротко отвечает Керкленд, рассматривая Канаду с легким прищуром, если бы он знал, как неприятно это выглядит со стороны, может быть, и перестал бы, однако никто никогда не говорил этого. Франциск мог бы, он - тот еще любитель поднять на смех старого соратника.
- Заходи. Я как раз думал сходить проверить, как Кумаджиро-сан. Я его укрываю, а во сне он сбрасывает одеяло и мерзнет. Странно, правда?
«Конечно, странно, он же полярный медведь. Но в этом весь Канада – милый и заботливый».
- Странно… Мэтью, я хотел… извиниться. Да.
Англия садится в единственное кресло в комнате и сцепляет руки в замок, глядя на Канаду, хотя ему больше всего хочется рассмотреть вот тот потрясающий торшер в углу, или шторы, или мягкий бежевый ковер возле кровати, или…
Канада закусывает губу и слегка краснеет, его лицо наверняка становится глупым, он хочет спросить, а за что собственно папочка прощения просит. У них не встреча, а просто кружок извиняющихся мазохистов. Никто не хочет говорить на эту тему, но как только она пропадает и, казалось бы, становится исчерпанной, кто-то начинает опять. Теперь очередь Артура, и придется с этим смириться.
- Я никогда не любил Альфреда, - на слове «любил» происходит заминка, поскольку Керкленд испытывает к Соединенным Штатам Америки целый диапазон чувств, некоторые из которых входят в диссонанс с другими, - больше чем тебя. От него всегда было столько проблем. Он постоянно бунтовал, за ним нужно было присматривать.
Больной ребенок, непослушный или просто трудный, - всегда ему достается больше всего внимания, Уильямс это понимает, принимает, но иногда что-то сжимается в груди. Он хочет сказать: «Заткнись Артур! Заткнись», но садится на край кровати и слушает этот поток самооправдания.
«А Франция… был пошлым, иногда грубым и манерным, и самовлюбленным сукиным сыном, но в его сердце всегда было место для меня».
Мэтью рассматривает край халата Артура и ловит себя на мысли что таким он ему, пожалуй, нравится, Англии уж точно не станет хуже от нескольких капель стыда за свое поведение. Смотрит, как слегка подрагивают руки от напряжения – у Керкленда изящные кисти, и к косточке запястья хочется прижаться губами, а затем провести языком до сгиба руки, и если бы еще эта чертова пижама и халат не закрывали обзор. Наверное, стоит все это снять…
Англия заканчивает свою речь и ждет, что ответит Мэтью, однако тот смотрит на него блестящими глазами и облизывает губы. Это взгляд узнаваем – так обычно и поступает Канада, если чего-то хочет; не устраивает истерик, не топает ножкой, смотрит, а потом… берет. Артур встает, сдержанно извиняется за то, что побеспокоил и собирается уходить, однако Мэтью рывком прижимает его к груди, обняв руками за талию и уткнувшись носом в затылок. Горячее дыхание щекочет кожу, и Керкленд замирает.
- Мэтти?. – вопросительно, голос хриплый, так что, Артур сам себя не узнает.
- Не уходи, останься, - Канада шепчет, и его язык касается чувствительной кожи за ухом, заставляя Англию вздрогнуть и сцепить зубы.
|
|
Категория: Новости |
Просмотров: 628 |
Добавил: orlover
| Рейтинг: 0.0/0 |
|
|
